Конец иллюзии

Кризис заключается именно в том, что старое умирает, а новое не может родиться; в этом междуцарствии появляется множество болезненных симптомов

Анонимный автор

Вступительное слово от Питера Хензелера

Мне посчастливилось быть знакомым со многими очень умными людьми по всему миру. Но лишь немногие из них способны выразить свои завидно глубокие знания и мудрость таким языком, который просто завораживает. Эту статью прислал мне один из моих самых близких и дорогих друзей. Я спросил его, могу ли я опубликовать ее. Он согласился, но попросил об анонимности, поскольку мы снова живем во времена, о которых никто не думал, что они когда-нибудь вернутся — но они вернулись.

Конец иллюзии

Господин Трамп назвал свой режим пошлин «экономическим патриотизмом» — грубым инструментом, маскирующимся под «жесткие переговоры». Но на самом деле пошлины — это не признак силы; это инструмент отчаяния полыхающей империи. Когда-то Соединенные Штаты были мировым лидером в области инноваций, промышленности и конкурентоспособного предпринимательства, теперь же они пытаются диктовать условия, которые больше не могут выполнить, полагаясь на принуждение там, где компетентность уже утрачена.

Реакция Китая на тарифы Трампа — сначала ответ на них, а затем замораживание дальнейшей эскалации — не является отступлением. Это декларация независимости. По сути, она гласит: «Мы больше не нуждаемся в доступе на ваш рынок». Соединенные Штаты, несмотря на всю свою грозность, тихо, но решительно отрезаются от огромной и растущей китайской экономики. Это не деэскалация. Это дедолларизация в движении.

Используя в качестве оружия доллар, а теперь и торговлю, Вашингтон ускорил глобальный разворот от своего финансового и экономического доминирования. Чем агрессивнее тактика, тем быстрее мир пытается от нее защититься. То, что кажется переговорами, на самом деле является расколом мирового порядка, построенного на иллюзии американской незаменимости.

Вашингтон продолжает действовать так, как будто он живет в однополярном мире после холодной войны — в мире, где он мог диктовать условия торговли, сидя на огромном долге, имея триллионные дефициты, угрожая как союзникам, так и соперникам, в то время как его промышленная база увядала, и воображать, что Китай будет вести экономическую войну только для того, чтобы продолжать продавать товары компании Walmart или покупать американские казначейские обязательства.

Того мира больше нет.

Вспоминается одна из самых пророческих и знаменитых строк Гора Видала, которая звучала в многочисленных интервью, эссе и выступлениях:

«Мы навсегда стали Соединенными Штатами Амнезии. Мы ничему не учимся, потому что ничего не помним».

Гор Видал, Упадок и падение американской империи. Odonian Press, 1995.

Гор Видал, как всегда инсайдер-аутсайдер, диагностировал американскую исключительность как своего рода иллюзию, поддерживаемую умышленным забвением, и предупреждал об издержках, когда реальность наконец проявится.

И она проявилась.

Иллюзиям пришел конец.

Сегодня Китай переориентировал свою торговлю с помощью инициативы «Пояс и путь». Он укрепил валютные и торговые альянсы в рамках БРИКС+, инвестировал значительные средства в страны Юга и укрепил свой внутренний рынок. Что особенно важно, он избавился от зависимости от западных экспортных рынков — в частности, от Соединенных Штатов.

Поэтому, когда Пекин заявляет, что будет «игнорировать» дальнейшие действия США по тарифам, он не сигнализирует о слабости. Он отстаивает свой суверенитет. США уже потеряли свою значимость в ключевых секторах экономики; новые угрозы не нужны. Драма закончилась. Занавес опускается над эпохой американского самомнения.

Ни для кого не секрет, что на протяжении многих лет экономика Америки держалась на финансовом паразитизме, а не на производстве. Уолл-стрит демонтировала индустриальный хребет.

Рабочие места были сокращены, работа передана на аутсорсинг, а инфраструктура пришла в упадок, в то время как десять триллионов долларов исчезли в бесконечных иностранных войнах и коррупции. Страна, которая когда-то строила всемирные заводы, больше не может производить даже инструменты для того, чтобы выиграть торговую войну.

Тарифы г-на Трампа не являются последовательной политикой. Они являются симптомом — признаком поздней стадии имперского упадка.

Рынки, похоже, согласны с этим. С февраля испарилось около 10 триллионов долларов стоимости фондового рынка, и, несмотря на периодические ралли, нет никаких иллюзий, что это 2001 год. Китай не трусит. В его руках ключи к будущему: редкие земли, аккумуляторные технологии, полупроводники и огромная промышленная база. Стратегическое преимущество заключается не в тарифах, а в контроле над цепочкой поставок.

Трамп утверждает, что пошлины — это наказание за то, что Китай «обокрал США». Китайцы не ангелы, но главный вопрос заключается в том, кто на самом деле выпотрошил американскую промышленность? Китай или Европа? Или Уолл-стрит и Вашингтон?

Кто разорил заводы, разграбил пенсионные фонды, превратил дома в спекулятивные активы и влил триллионы в вечные войны, обогатившие оборонных подрядчиков и хедж-фонды?

Действительно, Америка была «разграблена», но ее собственными элитными руководителями, которые вывели рабочие места за пределы страны, отменили регулирование финансов и отдали предпочтение краткосрочным прибылям, используя доллар в качестве мощного оружия для создания долгов и вмешательства государства в дела других стран.

Пекин, естественно, мог активно преследовать свои собственные интересы, но не занимался воровством. Кража происходила в американских залах заседаний, аналитических центрах, университетах и сенатских комитетах под лозунгами «свободных рынков», «национальной безопасности» и «финансовых инноваций».

Так кто же на самом деле кого «обокрал»? Тот, кто десятилетиями производит товары с минимальной маржой, или тот, кто покупает и оплачивает их деньгами, создаваемыми из воздуха?

Этот момент — не кульминация торговой войны, а конец иллюзии. Иллюзии, что Америка может вводить санкции, пошлины и запугивать для достижения вечного господства. Империя, которая не производит и не строит, не может выиграть экономическую войну. Она может только взбрыкнуть, надеясь, что ее репутация заменит реальность.

Поставив во главу угла низкую инфляцию и дешевые кредиты, ФРС создала условия, которые поощряли финансовые спекуляции, а не долгосрочные инвестиции. Легкие деньги подпитывали пузыри активов, а не заводы.

Как следствие, главным стало стремление к краткосрочной прибыли. Акционеры-активисты требовали ежеквартальных прибылей, а не долгосрочного роста. Офшоры, обратный выкуп акций и финансовый инжиниринг заменили инвестиции в оборудование и рабочую силу или стремление к повышению квалификации и устойчивости промышленности.

Более того, триллионы долларов были потрачены на создание новых мощностей за рубежом, в то время как инфраструктура внутри страны пришла в упадок. Военное кейнсианство заменило промышленную политику, обогатив оборонных подрядчиков и Уолл-стрит, но мало что сделав для отечественного производства.

Америка перестала ценить производство товаров и начала гоняться за деньгами. Товары уступили место товарам-как-средствам-для-получения-прибыли — от ипотеки до университетских дипломов и целых городов, превращенных в спекулятивные активы.

На протяжении десятилетий бизнес-школы и экономисты проповедовали эффективность, аутсорсинг и бережливое ведение операций. Производство считалось вне моды — будущее за услугами и «легким капиталом». «У нас экономика знаний», — говорили они. Но полые цепочки поставок не могут прокормить нации.

Мир движется вперед. Мы находимся в начале пост-американского мира — конца гегемонии. К этому нас привела сама Америка. Как бы хаотично и беспорядочно это ни выглядело, администрация Трампа, возможно, понимает это затруднительное положение яснее, чем ее критики.

Это иллюзия, которая поддерживала господство Америки дольше, чем это могли сделать ее фундаментальные основы, и теперь эта иллюзия безвозвратно разрушена.

Да, мир движется вперед, но многие наблюдатели сходятся во мнении, что империя США, скорее всего, еще долго будет оказывать разрушительное воздействие на остальной мир. Это время, когда «появляется множество болезненных симптомов».